Ребенок лежал в тени, но стена казалась ему огненной и И в жару, в бреду он часто плакал и все просил дать ему какие-то красные лапти. И вся бежала причудливыми, несказанно великолепными и грозными видениями. А порой он как будто приходил в себя и тотчас же начинал горько и жалобно плакать, умоляя (и как будто вполне разумно) дать ему красные лапти: Мамочка, дай! Мамочка дорогая, ну что тебе стоит!